Маркировка парфюмерии – не панацея от контрафакта?

Какие подводные камни таит в себе запланированный запуск маркировки парфюмерной продукции и каким образом можно избежать существенных проблем в индустрии, рассказывает Петр Бобровский, исполнительный директор Ассоциации производителей парфюмерии, косметики, товаров бытовой химии и гигиены (АППИК БХ). 

R&L: Как вы оцениваете уровень контрафактной продукции в парфюмерной отрасли?

П. Бобровский: Чтобы получить объективную картину, мы, помимо ознакомления с опубликованными в открытом доступе данными Государственного доклада Роспотребнадзора, запрашивали информацию у Федеральной таможенной службы. И из всех этих цифр можно сделать однозначный вывод – общий уровень контрафакта не превышает 1%. А если отдельно оценивать импортную продукцию, там доля контрафакта будет еще ниже: так, в 2017 году ФТС выявила 77 тыс. шт. контрафактной парфюмерии при общем объеме рынка 93 млн штук.

Важно понимать, что контрафактную парфюмерию покупают те потребители, которые хотят приобрести товар известных марок по очень низкой цене. Точно так же как они покупают «брендовую» одежду на стихийных рынках. Они делают свой выбор абсолютно сознательно. Другой вопрос – почему такие рынки до сих пор существуют, если в правительстве прекрасно знают об их существовании и о качестве предлагаемой там продукции. И почему добросовестные производители должны возлагать на себя дополнительные затраты, доказывать свою добросовестность, если причина всех бед – не в них?

Вряд ли деятельность всех этих продавцов поддельной парфюмерии можно будет отрегулировать при помощи системы маркировки – очевидно, что пока есть спрос на подделки, будет и предложение. И это – задача исключительно правоохранительных органов.

На мой взгляд, маркировка парфюмерии в целом – избыточна. Тем более что согласно требованиям Технического регламента Таможенного Союза «О безопасности парфюмерно-косметической продукции» на каждую единицу парфюмерии наносится номер партии. А значит – продукция в любом случае попадает в систему прослеживаемости и производитель имеет возможность проследить всю цепочку поставки и понять, откуда взялся контрафакт, в случае его обнаружения.

Но, как мы все прекрасно знаем, контрафакт производится на подпольных предприятиях, которые вряд ли озаботятся закупкой оборудования для нанесения маркировки. Они не соблюдают десятки требований законодательства и вряд ли станут соблюдать очередное. И здесь, кстати, всплывает еще одна проблема, с которой уже столкнулись представители других отраслей: в системе маркировки нет входного фильтра. Иначе говоря, подать заявку на вступление в систему может любая организация, и уже есть прецеденты, когда в систему пытались вступить производители или поставщики контрафактной продукции. Получение ими идентификационных знаков автоматически будет означать легализацию их товара, а вот это уже станет реальной проблемой для всего рынка. Мы уже неоднократно поднимали этот вопрос перед ЦРПТ, ведь если установка такого фильтра так и не будет предусмотрена, производители контрафакта получат идеальную возможность выйти на легальный рынок – стоимость идентификационного знака будет ниже, чем издержки на ведение незаконного бизнеса.

В ФТС есть реестр правообладателей, и если неизвестная организация попытается ввезти в Россию товары известной торговой марки, регулятор свяжется с производителем и выяснит законность ввоза. В ЦРПТ же такого реестра пока нет.

R&L: Пару лет назад вы говорили о необходимости импортозамещения сырья для парфюмерии. Изменилась ли с тех пор ситуация?

П. Бобровский: В Минпромторге разработали стратегию развития парфюмерно-косметической промышленности, в рамках которой также предполагается и импортозамещение сырья. Ситуация меняется, но очень медленно, потому что здесь мы видим замкнутый круг. Производство ингредиентов требует наличия качественной производственной базы и технологий, которых в России не хватает, а закупка зарубежных решений не всегда возможна по той простой причине, что вендоры не готовы делиться с нашими производителями ингредиентов своими новейшими разработками и предлагают им уже устаревшие решения. В свою очередь производители парфюмерной продукции готовы закупать компоненты, изготовленные с использованием только новейших технологий. Со временем этот вопрос, конечно, решится, но, как мне кажется, очень нескоро. Программный документ в виде вышеупомянутой стратегии есть, но он должен быть подкреплен серьезными научными исследованиями и технологическими разработками.

R&L: Насколько готов рынок к переходу на систему маркировки?

П. Бобровский: Пока совершенно не готов. Методические рекомендации для участников эксперимента сейчас находятся в процессе формирования, а о результатах пилота можно будет говорить только после его завершения.

R&L: А что со сроками старта маркировки?

П. Бобровский: Пока официально сроки остаются теми же, но, скорее всего, нам придется ставить вопрос об их переносе. Пока остается ряд очень важных нерешенных вопросов. Например, одно из ключевых наших предложений – это нанесение маркировки на импортную продукцию после таможенной очистки на складах импортеров. Характерной чертой нашего сегмента является высокая доля импортной продукции, а в соответствии с нормативными актами при внедрении систем маркировки необходимо учитывать специфику отрасли. Значит, необходимо понимать, что ведущие зарубежные бренды производят парфюмерию для различных рынков, а не только для российского, и маркируется она именно на складах импортеров. Такой подход полностью соответствует требованиям Технического регламента Таможенного Союза «О безопасности парфюмерно-косметической продукции» и учитывает существующую нормативную базу. Сейчас же нам предлагается наносить маркировку до пересечения границы. Это будет означать, что энное количество духов, поставляемое в Россию, должны будут привезти в другую страну, например, в Польшу или страны Балтии, выгрузить, промаркировать, снова загрузить и потом уже везти в Россию. Использование такой модели существенно увеличит издержки, а кроме того, остро встанет вопрос ответственности. Далеко не все компании располагают промежуточными складами с оборудованием для маркировки. Значит, придется обращаться к услугам третьих лиц. Каким образом будет решаться вопрос с их ответственностью за возможные ошибки, не очень понятно. Сейчас этот груз лежит на плечах импортера.

Еще один момент – это стоимость маркировки, которая за границей выше, чем в России, причем существенно. Даже простая наклейка этикетки обойдется в 3–5 раз дороже. И, возникает логичный вопрос, почему эти деньги должны оставаться там? Не лучше ли сохранить их для российской экономики? И нужно внести всего-то несколько изменений в нормативно-правовую базу, чтобы исправить это недоразумение. Это гораздо проще, чем заставлять весь рынок менять устоявшиеся логистические цепочки и создавать дополнительные рабочие места за границей. Гораздо рациональней создавать их здесь, а заодно формировать спрос на услуги смежных компаний.

Некоторые эксперты опасаются, что такая модель может негативно сказаться на логике системы прослеживаемости. Но на самом деле таможня обладает полномочиями по контролю товара после его выпуска. А у добросовестных участников рынка машины для досмотра не вскрывают и сейчас – контроль осуществляется на уровне документов. Более того, в самой стратегии развития таможенных органов зафиксирована необходимость сокращения времени на проверку грузов – а это никоим образом не согласуется с проверкой маркировки каждой товарной единицы.

Идея осуществлять маркировку в режиме таможенного склада на сегодня признана нереализуемой. Для этого, во-первых, недостаточно существующей мощности самих складов – ведь на них завозят не только парфюмерию, во-вторых, владельцы таможенных складов не готовы инвестировать в установку соответствующего оборудования. И даже если кто-то это сделает, импортер вряд ли захочет быть привязанным к одному-единственному складу. И опять-таки здесь возникает вопрос ответственности: если маркировку наносит компания – владелец таможенного склада и потом передает товар импортеру, то кто отвечает за допущенную ею ошибку? Мы видим здесь очень большое количество неурегулированных аспектов, и это свидетельствует в пользу той модели, которую предлагает наша ассоциация. Таким образом не будут нарушены уже апробированные и соответствующие нашей нормативной базе процессы, и будут соблюдены требования регулятора по маркировке. Если в итоге будет утверждена предлагаемая нами модель, через некоторое время отрасль будет готова к переходу на систему маркировки. Если нет – трудно спрогнозировать последствия. Очевидно только одно – необходим длительный переходный период.

R&L: На ваш взгляд, оправдаются ли опасения производителей относительно роста цен на парфюмерные товары?

П. Бобровский: Про рост цен говорить пока рано, но я точно знаю, что у нескольких российских предприятий, которые производили некоторые марки духов по контракту, уже сократились объемы заказов. И произошло это из-за непонимания того, что случится с отраслью после введения обязательной маркировки.

Безусловно, некоторые наименования могут исчезнуть из ассортимента: издержки в связи с маркировкой так или иначе увеличатся, и держать в линейке товары, не пользующиеся значительным спросом, станет нерентабельно.

R&L: С какими технологическими проблемами компаниям пришлось столкнуться и каким образом они решались?

П. Бобровский: Основные технологические проблемы связаны с интеграцией системы маркировки в существующие процессы. Изначально рассматривали вопрос интеграции в производственные процессы, потом пришли к выводу, что это невозможно. Оптимальным вариантом была признана маркировка в процессе складской обработки – в идеале, как я уже говорил, на складе импортера. Конечно, потребуются дополнительные вложения, персонал, придется решать непростые вопросы по интеграции информационных систем. С этой точки зрения предстоит еще много работы – ведь все компании используют различные решения, и добиться их совместимости, в т.ч. с ИС ЦРПТ, очень непросто. А от корректности передачи данных зависит успешность всего проекта. Поэтому в дорожной карте проекта для налаживания ИТ-инфраструктуры мы отвели очень много времени.

R&L: А как в итоге решился вопрос с маркировкой пробников?

П. Бобровский: Официального документа пока нет, но все стороны уже пришли к консенсусу, что они будут выведены из-под системы маркировки. В принципе, это было очевидным решением – контролировать ведь нужно товар, который продается клиенту. А пробники не продаются, следовательно, не смогут покинуть систему прослеживаемости товара. То же самое касается и тестеров, которые используются для демонстрации продукции. И мы очень надеемся, что в окончательной версии постановления правительства пробники и тестеры не войдут в число товаров, подлежащих обязательной маркировке.

R&L: Ваша оценка последствий внедрения системы?

П. Бобровский: Я пока воздержусь от оценки последствий, просто будем надеяться, это не приведет к ухудшению функционирования всего рынка.