«Приучение потребителей к интернет-торговле – это сейчас главный вызов для e-commerce в Узбекистане»

Мы продолжаем знакомить наших читателей с рассказом партнера исследовательской компании Data Insight Федора Вирина о перспективах рынка электронной коммерции в Центральной Азии. Мы начали наш разговор с обзора рынка интернет-торговли Казахстана. Следующая часть нашей беседы посвящена Узбекистану.

ПЛАС: Давайте обсудим отличительные черты рынка электронной коммерции Узбекистана.

Ф. Вирин: Узбекистан, как мы знаем, страна, которая была начисто закрыта от внешнего мира вплоть до конца жизни первого президента страны Ислама Каримова. Страна после выхода из Советского Союза закрылась изнутри, все производство было сосредоточено внутри. В итоге в стране сложилась уникальная система развития внутренних сервисов, коммуникаций, интернет-платежей и так далее. А когда в шестнадцатом году страна начала открываться, в нее потекли инвестиции. И к 2021 года рынок интернет-торговли в стране выглядел так: в стране есть пара сотен очень небольших магазинов, крупнейшие из них представляют собой, скорее, не магазины, а витрины, справочники цен. И все. Логистики нет. Сервисов вокруг интернет-торговли нет.

Прежде, чем рассказывать про электронную торговлю, нужно немножко рассказать про Узбекистан как страну в целом.

Узбекистан, в отличие от Казахстана, не двуязычная страна. Несмотря на то, что очень большая доля бизнеса ведется на русском языке, а большинство предпринимателей и чиновников говорит на русском очень хорошо, все население Узбекистана говорит на узбекском, и узбекский язык – основной язык. Это очень важный момент, я покажу это чуть позже в интервью.

Второе – интернет в Узбекистан проник очень поздно, и в отличие от Казахстана и России, где больше доля использования мобильного интернета, но есть много десктопов, в Узбекистане десктопов, можно сказать, совсем нет. Здесь 80% населения пользуется интернетом только с мобильного устройства. Для сравнения в России этот показатель в районе 30%.

Мобильное устройство гораздо дешевле компьютера, проще и дешевле в эксплуатации, а также более многофункционально. Мобильный интернет, как единственный интернет, характерен для стран, где интернет активно начал развиваться в середине десятых годов. То есть все, что происходит в Узбекистане – происходит на экране мобильного телефона. Наша привычка к десктопам “ломает” представление о том, как надо делать электронную коммерцию в Узбекистане.

Третья очень важная черта: в Узбекистане до сих пор очень сильна традиция базара. Значительную часть не только продуктов питания, а вообще всего объема потребления, узбекистанцы покупают на базаре. Базаров много, они очень большие, очень разные. Есть специальные базары для туристов, есть «базары для обычного человека». Здесь можно купить персики, платье, пылесос и даже золото. И вот на эти базары приходится 50% всего объёма ритейла Узбекистана и, возможно, эта оценка занижена. А из оставшихся 50% две трети – это не сетевая торговля. Соответственно доля сетевой торговли в Узбекистане составляет всего 15%. И это касается и продуктов питания, где Korzinka – крупнейший по обороту сетевой продуктовый ритейл (у него сейчас около 120 магазинов), и электроники, где у крупнейшего ритейлера сейчас несколько десятков магазинов по всей стране. Нам это сложно себе представить, например, у «Магнита» в одной Москве больше магазинов. То есть доля оборота магазинов сетевой торговли очень невелика. Поэтому на рынке нет крупных ритейлеров, которые были бы активными игроками, развивающими рынок интернет-торговли.

Узбекистан по населению почти вдвое больше Казахстана. Это страна, население которой составляет 35 млн человек и растет на 2% в год – это очень много. И это страна с экономикой, выросшей в 2022 году больше, чем на 10%. Даже без притока российских денег и изменения денежных потоков из России, они бы росли на 7-8% в год – быстрее любой страны в СНГ. Узбекистан сейчас находится на начальной стадии развития цифровизации, но, опираясь на опыт соседних стран, быстро двигается в этом направлении вперед.

Таким был ландшафт рынка Узбекистана в начале двадцатых годов, а потом в Узбекистан пришли три компании, которые начали активно развивать интернет-торговлю. Первая компания – Zood mall – маркетплейс с пунктами выдачи заказов, логистикой и т. д. Вторая компания – Humans – виртуальный сотовый оператор, нацеленный на молодежь и заинтересованный, в том числе, в электронной торговле. И третья – Uzum - компания, связанная с «Капиталбанком», крупнейшим частным банком в Узбекистане (8-е место по капитализации). Uzum развивает маркетплейс по образцу российских и целую экосистему финансовых сервисов.

ПЛАС: Каковы основные тренды рынка интернет-торговли Узбекистана?

Ф. Вирин: Если мы оценивали весь рынок интернет-торговли в Узбекистане в 2021 году в 150 млн долларов (для сравнения в Казахстане – 2 млрд долларов, в России - 50 млрд долларов), то оборот Uzum с осени 2022 года по сегодняшний день уже превышает 100 млн долларов. Zood mall и Humans меньше, но также стремительно растут. Таким образом, ключевым драйвером электронной торговли в Узбекистане сейчас является Uzum и два других игрока. Uzum туда вкладывает значимо больше денег, они активно инвестируют в инфраструктуру, в матрицу, в логистику, в селлеров и т. д. То же самое делают два других игрока, хотя и с меньшими объемами инвестиций. В итоге эти три игрока сейчас определяют будущий ландшафт интернет-торговли Узбекистана, которая там активно развивается.

Второй тренд: в Узбекистане очень активно растет доставка готовой еды и продуктов питания, в первую очередь, готовой еды. Тренд роста доставки готовой еды, обусловлен еще и тем, что узбеки с удовольствием едят вне дома. Они значительно чаще едят не дома, чем мы в России. И там это ложится на более подготовленную почву чем в России: в Узбекистане есть не дома было принято еще 30 лет назад, в отличие от России. Кроме того, в Узбекистане еда не дома дешевле, чем в России, причем дешевле, в том числе, в пересчете на доходы населения. В итоге доставка пиццы, плова или бургеров отлично работает.

На тренд развития интернет-торговли Узбекистана сильно влияют два очень интересных фактора. Первый фактор чисто технологический – в Узбекистане фантастически сильный финтех. В отличие от Казахстана, в Узбекистане 45 банков, из которых 12 государственных. При этом доля «Капиталбанка» от всего объема активов банков составляет 3,5%, что очень мало. И это характеристика банковской системы Узбекистана. Поскольку до 2016 года страна была закрыта, то пластиковых карточек в привычном нам понимании – Visa и Mastercard – практически не было. В результате появилось две собственных платежных системы – Uzcard и Humo, которые существенно отличаются от привычных нам Visa, Mastercard или «МИР», зарабатывая не на транзакциях, а на терминалах оплаты, и стоимость транзакции ничтожна. Практически все население страны имеет карточку Humo или Uzcard и при этом пользуется альтернативной системой взаиморасчетов, которую мы сейчас называем у себя СБП, которая там она появилась очень давно.

В Узбекистане также очень много мобильных приложений для p2p переводов. Самое большое – это Click, потом Payme, «Апельсин» и так далее (их там еще десяток, они могут быть банковскими или небанковскими). Это супер интересная история, когда есть система, которая позволяет пересылать деньги пользователю, оплачивать по QR-коду, принимать платежи по QR-коду и т.п. То есть там совершенно по-другому выглядит система платежей, чем в привычных нам странах. Это более чем влияет на интернет-торговлю.

Еще один важный фактор – в Узбекистане не воруют и не обманывают. Наверное, обратное случается, но в целом Узбекистан - очень безопасная страна. Поэтому там очень многие операции могут делаться на доверии. Например, многие невозвратные заказы могут быть сделаны без предоплаты.

Сочетание уникальных систем оплаты, с одной стороны, высокая степень доверия между людьми - с другой, открывают возможности для очень интересных форм электронной торговли, которые нам сложно представить. Например, если я – магазин, который продает айфоны, то я могу на сформированный заказ просто поймать такси и отправить человеку таксиста с этим айфоном. Таксист отвезёт айфон и привезет назад деньги. И это будет стоить примерно 3-4 доллара. Представить, что этот таксист не вернется - почти невозможно. Потому что страна не так устроена, чтобы курьер не вернулся или чтобы человек пообещал купить и не купил.

В Узбекистане есть еще одна форма электронной торговли и непонятно насколько она велика, хотя, судя по всему, немаленькая. На базаре сидят люди, которые прямо с базара торгуют через мобильные сайты или через телеграм-каналы чем угодно от подсолнечного масла до того же золота. Это развитые системы, это, фактически, маркетплейс, где одни люди фотографируют прилавки, другие люди принимают заказы, третьи – упаковывают и отправляют заказы. Насколько этот вид торговли развит, прямо сейчас непонятно, особенно в масштабах всей страны. Но, судя по всему, это какие-то десятки процентов от всего объёма online-ритейла, включая Uzum с его высокой скоростью роста и т. д.

В целом рынок Узбекистана – это рынок очень маленький, очень молодой, стремительно развивающийся с нуля с очень сложной историей потребления и потребительского поведения в стране, рынок, рост которого определяет, с одной стороны Uzum, а, с другой – продажа еды из ресторанов. Узбекский рынок очень сильно отличается от казахстанского.

ПЛАС: Что можно сказать про потребительское поведение в Узбекистане? Куда оно движется?

Ф. Вирин: Никуда пока не движется. Это очень молодой рынок, который начал развиваться в Ташкенте. А в другие регионы он пока еще не добежал. Uzum, понятно, хочет все регионы страны закрывать, и частично закрывает, но на это нужно время. Также отмечу, что потребительского терроризма в Узбекистане, по сравнению с Россией, гораздо меньше.

ПЛАС: Можем ли мы перечислить главные проблемы диджитализации Узбекистана?

Ф. Вирин: В другой степени, но, как и в Казахстане, здесь основные проблемы – отсутствие компаний-разработчиков и культуры разработки, что постепенно исправляется, а также отсутствие данных, с чем пока что непросто. Кроме того, узбекистанский закон о защите персональных данных в большой степени переписан с российского, что в свою очередь создаёт гигантские проблемы при состыковке этого закона с другими законами – там прямо минное поле.

ПЛАС: Как по Вашему мнению в ближайшие годы изменится соотношение online и offline в Узбекистане?

Ф. Вирин: Узбекистану до этого еще несколько лет, потому что сейчас доля online-ритейла составляет долю процента. Этот процесс займет достаточно заметное время, даже при том росте, который Узбекистан показывает сейчас.

ПЛАС: Какие вызовы для электронной коммерции в Узбекистане Вы бы назвали сегодня главными?

Ф. Вирин: В Узбекистане главный вызов для e-commerce сейчас – это приучение потребителей к интернет-торговле, то есть переманивание потребителей из offline-торговли в online-торговлю. Это наиболее важный вызов в Узбекистане, потому что на такой ранней стадии рынка рост числа покупателей и их затрат пока что не помогает развитию рынка. Нужно этот поток увеличивать, это первый вызов. Второе и третье, это логистика, с которой в Узбекистане все очень плохо, и товарная матрица, то есть 5-6 млн SKU, неповторяющихся активных карточек маркетплейса, благодаря которым ассортимент магазина производит впечатление «здесь все можно купить» – для Узбекистана это пока что недостижимая история.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------

Эти и другие темы будут обсуждаться на Международном ПЛАС-Форуме «Retail Central Asia», который пройдет в Ташкенте 22-23 ноября, 2023 года.

Приглашаем вас принять участие.